Моего коня белой масти звали Синий. Он действительно был не белый, а какой-то синий – тощий, ребра на боках выпирали, как прутья абажура. На этом коне в деревне я пас коров. Прочитав книжку Майн Рида «Всадник без головы», я и все мои друзья мечтали стать ковбоями. Но какой я ковбой на такой лошади?
Синего можно было с огромным трудом разогнать на рысь. А галопом он скакал, наверное, в дни своей далекой юности. Я мечтал научиться ездить на лошади по-настоящему. Но этой мечте удалось осуществиться только через много лет, когда мы всей семьей записались в конно-спортивный клуб. Вот как мы учились...
Ревнивый Антей
Антей затоптался на месте. Потом повернул голову и посмотрел на меня с укором. Если бы лошади умели говорить по-человечески, то Антей должен был произнести примерно такую фразу: «Дурак, когда порядочные лошади писают, всадник, чтобы облегчить им спину, должен приподняться на стременах!»
Одна из начинающих наездниц спросила:
– Зачем это делать?
Инструктор ответил просто и доходчиво:
– Представь себе: ты присела по нужде, а у тебя на плечах сидит 90-килограммовый мужик. Дошло?
Я всадник неопытный, и только учусь понимать лошадей. А делать это нетрудно, ведь лошади – такие же, как люди, только немного лучше. Когда заходишь в конюшню, лошади знают, что ты прячешь в кармане – нюх у них чуть-чуть похуже собачьего. Угостишь Лику сухариком или морковкой – Антей, если с ним не поделишься, будет помнить это до конца жизни – своей или всадника. Ревность – один из немногих человеческих недостатков, которые свойственны лошадям.
Вот девушка-инструктор прогуливает по кругу нового жеребца. А в это время в леваде носится красавец Гордон. Глаза у Гордона вылезают из орбит, он страшно волнуется: хозяйка работает с чужаком, а к нему даже не подходит! Ревность! Поэтому после занятий инструктор обязательно обходит всех лошадей, что разделить свою любовь поровну…
Меня предупреждают: вот эта лошадь плохо видит правым глазом, поэтому справа не подходи – не заметит, а потом может испугаться. А вот эта не любит, когда ей чистят шерсть в области паха – может лягнуть. Кобыла Лика, на которой я учился, к старости стала вредной. Если не хочет работать, с места не сдвинешь. В этом случае я кричу: веточку принесите!
Для лошади что веточка, что хлыст – одно и тоже – орудие наказания. Лика веточки боится: стоит взять ее в руку, становится послушной. Но как веточку взять? Человека с палочкой Лика не подпускает, разворачивается задом и дает понять, что после ударом копыта ему мало не покажется. Инструктор прячет веточку за спиной, но и тут Лику не обманешь. И все-таки человек хитрее лошади: веточку прячут за голенищем сапога и, приблизившись к всаднику, быстро «вооружают» его бесхитростным стимулятором.
На курсах верховой езды мы сами чистили и седлали лошадей. Самое страшное – чистить копыта. «Это страшнее смерти, – сказала моя жена, – особенно, если берешься за заднюю ногу. Но я все буду делать сама». Некоторые лошади дают ногу охотно, как ласковая болонка – лапу. Лика стоит крепко, словно боксер на ринге. Для того чтобы оторвать ее ногу от земли, объяснил инструктор, нужно толкнуть кобылу плечом – она потеряет центр тяжести, вот тогда хватай за лытку и зажимай подмышкой. Легко сказать! Толкаю Лику плечом, она делает ответный ход, и я врезаюсь всем телом в забор. «Лика любит потолкаться», – задумчиво поясняет инструктор.
Лошадей не нужно бояться. Они это чувствуют и перестают подчиняться. Но и грубить не надо. Когда-нибудь лошадь отомстит…
Энциклопедия копыта
В те времена, когда кавалерия была основным видом вооруженных сил, была выпущена книга «Энциклопедия копыта». Огромный фолиант – более тысячи страниц. Так что за лошадиными копытами ухаживать – это вам не педикюр делать.
Копыта, как и человеческие ногти, нужно постоянно подрезать. Чтобы не сохли и не трескались, их смазывают жиром, белой глиной. Для этой же цели лошадь нужно «отшагивать» по воде. Подковы – особая песня. Меняют их чаще, чем светские модницы туфли. Работа трудная: некоторые лошади куются спокойно, но есть и такие, которых приходится валить на землю и связывать.
Лошади, как и люди, болеют. В это время они понимают, что человек желает им добра и стойко выносят все манипуляции. Например, клизму. Клизму лошадям ставят огромных размеров – ведерную, накачивают раствор масла с водкой.
Больной лошади сутками не дают ложиться. Девчонки-волонтеры дежурят возле нее и днем и ночью. Смерти лошади они просто не переживут…
Баба с кобылы – инструктору тортик!
Кобыла Закалка боится трех вещей: детскую коляску, лыжников и ведра. Однажды она попала ногой в пустое железное ведро и бегала с ним по ипподрому. Ведро страшно гремело, лошадь испугалась и с тех пор боится ведра больше хлыста. История с коляской и лыжефобией неизвестна. На Закладке ездила моя дочь. Однажды во время тренировки из-за деревьев появился размахивающий руками лыжник, и Закалка понесла. Слава Богу, ребенок мой удержался.
Канзас фобиями не страдает. Канзаса, жеребца-полукровку, боятся все. Он признает только одного хозяина – инструктора. Худенькая девушка садится на Канзаса, «когда жизнь становится скучной». Скачет она по кругу, я на Красавчике – за ней. Проскакали мы галопом несколько минут, она остановилась, оглянулась: «Ты в седле? Не судьба, видно, нам тортиком полакомиться!»
По неписаным законам клуба всадник, упавший с коня, покупает торт. При падении нельзя выпускать повод – убежит лошадь, ищи ее потом… Неопытный всадник боится, что лошадь его затопчет, и повод бросает.
Весной у жеребцов играют гормоны. Конь, на котором жена сидела, увидел кобылу, рванул с места. Вижу, как жена плавно летит в воздухе, по красивой такой дуге. Бац! Грохнулась, но, молодец, повод не выпустила. Значит, после тренировки идем чай пить!
